Некоторым город напоминает копошащийся муравейник. Все спешат, толком друг с другом и незнакомы. Легко растворится в этой безразличной друг к другу толпе. И чем больше в городе предприятий, тем гуще толпа, особенно в ежедневный час-пик. Тут и там слышен гул моторов, людские голоса. Вот, ребенок, споткнувшись, навзрыд заплакал, а его мать, наклонившись, пытается его поднять и одновременно с этим, отчитывает его. Мол, уже достаточно взрослый чтобы так плакать. Ее голос почти не слышен, он один из множества других. Хорошо, что ни у кого из эсперов нет способности слушать мысли людей, так и с ума сойти можно. Обрывки разговоров. Отрывки из жизни разных людей. Утренняя пробка равняет богатых и бедных, кто-то грустит о невозможности приобрести полноценный ужин, а кому-то не досталось очередной дорогой шмотки на неделе мод. Верно говорят: «сытый голодного не поймет». Людское море схлынет лишь к полудню, сменяясь более взрослыми людьми, степенно прогуливающимися по улочкам, рассматривающими витрины магазинов, шарящие по ним  в поисках выгодного предложения. Город – мекка потребительства. Давно отлаженный механизм. Сначала человек рождается, у него всего навсего несколько лет относительной свободы, да и то, город уже отмечает его в картотеке, желая поскорее задействовать в своей сложной системе. Учеба. Так город «просеивает через сито», то что у него уродилось, распределяет «молодую поросль» по ячейкам, чтобы после из задействовать. Люди. Городу безразличны их судьбы и трагедии. Важно лишь одно. Деньги. Каждый человек, точно дойная корова должен непременно принести как можно больше дохода. Окупить, затраченные ресурсы. Принести тройную прибыль. А после, точно выбракованная и износившаяся деталь должен быть отправлен в утиль. Списан. И вот уже человек мертв. Его кремируют. И он, становится безликой ячейкой в одном из кладбищ. Хорошо, если родственники временами заглядывают к усопшему. Город и на этом получит барыш. Все эти поминальные службы, цветы.
Бывший киллер не так часто покидал шумную клоаку, его жизнь не так давно обрела смысл. Он видел свет во тьме и старался держаться его. Не потерять из виду. Нацумэ-сэнсей. Так много сделал для него. И теперь, как говорилось в одной поговорке: «Время разбрасывать камни и время собирать камни». Теперь он делился накопленными знаниями с собственными учениками. За одним из них он отправился в деревню. Пригород. Свежий воздух. Пагоды. Растительность. Шум воды. Тихие перекрикивания птиц. Место гармонии. Люди, живущие в пригороде в большинстве своем улыбчивы. Их глаза светятся. Они живут своим трудом. Тяжелым ежедневным трудом, но все же в этом всем есть что-то созерцательное. Юкичи шел по проселочной дороге, как оказалось, до деревни не добраться ни на одном транспорте. Бывший наемник провел ночь в старом полузаброшенном монастыре, в благодарность за кров и еду, он немного помог послушникам с их ежедневными обязанностями. А еще там обитал дивный рыжий кот. Это славное создание угостилось из его рук «рыбьими головками». И даже поластилось. Фукудзава старался не нарушать покой этих удивительных животных, не хватал их сам. Выжидая. Прикармливая. Давая им ощущение полной свободы выбора.
Солнце освещало дорогу, грело, так что юката немного прилипла к телу, путь был долгим, но не трудным. Юкичи мог вдоволь насладиться уединением и этой особенной атмосферой пригорода. Хотел ли он вернуться в город? Нет. Но оставлять надолго своих подопечных он не решался, чего доброго устроят что-нибудь. С них станется, мафия непременно придумает какую-нибудь штуку. Ответ будет ожидаем и незамедлителен. А Мори…. Непременно подключиться к бедламу, ему только дай повод. Коварный и опасный человек. Доктор Зло. Когда-то давно Юкичи услышал, как одна из их общих целей назвала так Огая. Словосочетание врезалось в его память. Слишком пустое. Ничего не выражающее. Мори знал на что способен, поэтому и делал что хотел, не взирая на последствия. А все остальные ему просто завидовали, ограниченные рамками. Фукудзава не считал бывшего напарника «злом», как и «добром». Он и сам делал, что считал нужным. Захотелось ему стать учителем. Он и стал. Все шло по плану Нацумэ-сэнсея. По плану. Его новому подопечному могла грозить опасность, следовало как можно скорее забрать его в более «тепличные условия». Помочь развить свои особенности. Юкичи написал его старый знакомый. Объект занимался тем, что пас скот. Вот к нему Фукудзава и стремился попасть. Посмотреть на него. Поговорить. А там уж решить, можно ли пригласить паренька к себе, или же дать знать Мори. Эсперам не просто в мире людей, желательно им держаться кого-то на них похожего. Странный клуб по интересам. Юкичи продолжал идти по вымощенной галькой дороге, она уходила вдаль, змеясь, постоянно искривляясь. Чем дальше от города, тем хуже дороги. Стрекотание насекомых действовало на него расслабляюще. Послышался чей-то голос, такой громкий для такой тишины. Эспер пошел на звук голоса, судя по всему, рядом проходило стадо и пастух был еще молод. Фукудзава слепо шел на голос, он научился этому давно, находить источник звука, профессиональная привычка. Некоторые жертвы забивались и были тихи, как мыши. Оставалось ориентироваться на их дыхание. Вот пролесок. Дорога и вот он, белокурый юноша. А рядом скот.
"Он?"
Юкичи не знал, и смущать паренька не собирался. Хорошо бы узнать у него, где ближайшая деревня.
- Доброго дня. Не будете ли Вы так любезны, и не укажете ли мне дорогу?
Эспер привык быть предельно вежлив с тем, кого встречал впервые.